Из-за гриппа проспал вчерашнюю Программу Владимира Соловьева «Поединок», зато просмотрел два сюжета на телеканале Viasat History — английский фильм
«Суд над Богом» (God on Trial, 2008) и почти часовую передачу о
Матери Терезе (1910-1997) и о её сомнениях в существовании Бога. Сначала не хотел тратить полтора часа на фильм, это про Холокост, мало ли было геноцидов в истории, так устроен мир, эмоции по этому поводу мне чужды, как и врачу при виде ран-мучений-агоний пациентов, суть же понятна, изображен Освенцим, дюжина заключенных-евреев решает провести суд над Богом, обвиняя его в том, что он покинул свой народ, и я подумал — начнутся сопли насчёт страданий библейского невинного Иова или о «слезинке ребёнка» Фёдора Достоевского, избитая тема и тупиковая, если колотиться о неё с позиций какой-нибудь просвещенческой теодиции. У меня несколько другой подход к ответу на вопрос о происхождении зла, я исхожу непосредственно из свидетельств Священного Писания и истины Богосаможертвоприношения, ближе к моему подходу Мейстер Экхарт и поздний Шеллинг, а либерастские истерики для меня — это шумы и вздор.
Однако, к чести режиссера Энди де Эммони и сценариста Френка Коттрела Бойса, фильм оказался глубже, чем я сначала подумал. Вопрос был повернут так — не почему Бог наказывает избранных Им евреев, а в чем проблема Самого Бога, если Он приносит в жертву избранных Им, причем избранных Им самых близких Себе из всей Вселенной. Такой поворот соответствует интуиции Богосаможертвоприношения и объясняет необходимость жертвы, всегда сопряженной не только с мучениями Голгофы и предсмертным возгласом Иисуса Христа «Или, Или! лама савахфани? то есть: Боже Мой, Боже Мой! для чего Ты Меня оставил?» (Евангелие от Матфея 27:46), - но и с восторгом Воскресения. Всё действительное страдательно, и страдание, сколь бы беспредельным оно ни было, всегда есть обратная сторона наслаждения.
